Гузель Санжапова - социальный предприниматель

Хрупкая Гузель Санжапова согласилась. Сегодня она – вестник перемен к счастливой жизни для десятков людей, которые благодаря ее решительности обрели цель каждое утро просыпаться. Не доживать, а жить. Мечтать. Надеяться. Делать. Идти. Стараться. Быть лучше. Конкурировать. Еще удивительнее, если понять, что эти люди – зрелое поколение. Им бы век докоротать. Но нет. Гузель показала им иное отражение реальности. Теперь они каждый день ходят на работу и думают только о светлом будущем. Вот она – миссия социального предпринимательства.

Гузель – основатель производства медовых продуктов Cocco Bello в уральской деревне Малый Турыш. Создав производство, смогла возродить заново деревню и объединить всех ее жителей.

Для нашего проекта Гузель рассказала о краудфандинге, о социальном предпринимательстве и о значимости связи поколений для успешного развития бизнеса.

Депрессовать некогда

Периодически мне бывает страшно – от осознания собственной ответственности. Но долго об этом думать некогда. Я должна бежать. Валяться с депрессией некогда. Если ты ляжешь на диван – тебя «закатает». Но я делаю свое дело уже даже не из-за денег, а чтобы снова и снова видеть эти горящие глаза людей, спешащих на работу.

Мое собственное осознание, что уже сегодня я все успела, что я смогла себе ответить на вопрос «зачем», – дает мне силы каждый день вставать.

Об истории с начала

Однажды моему папе досталась пасека в наследство от его отца. Надо было где-то ее разместить. Выбор пал на деревню Малый Турыш. Так сложилось, что для покупки папа выбрал дом №13. А когда привез туда мамину маму, выяснилось, что именно в этом доме она родилась. Теперь бабушка живет там, откуда началась ее жизнь. Таких совпадений в нашей истории немало.

Про папу

Как-то я стала замечать, что папа, которому не было в тот момент и 50 лет, начал старчески шаркать ногами и впадать в уныние. В Москву из деревни уезжала в рыданиях, с единственной мыслью, что никак не могу ему помочь – кроме как присылать деньги. Стала думать, что делать.

Здесь надо отвлечься и сказать про стереотип деревни: если ты туда приехал, а не родился и вырос там, всегда будешь чужаком. Стало очевидным, что изменить ситуацию можно только с помощью коллективной работы, в которой участвовали бы все жители деревни.

И еще одно. Я не люблю мед, только не удивляйтесь. Но для меня он приторный. Исходя из всех этих факторов, стали размышлять и вышли на технологию взбивания меда. Чтобы не было слишком сладко, решили добавлять ягоды.

Вот так и появилась первая линейка: мед с ягодами, которые собирали бабушки из нашей деревни.

Деревня и бизнес

Поначалу было очень сложно. Сталкивались с большим процентом недоверия. Снова касаясь стереотипов деревни, скажу, что там есть и такой: на продажу делаешь – значит, это плохо. Вот хоть убей. Если у тебя есть корова и излишки, объявление на заборе «продаю молоко» воспринимается как спекуляция.  Я понимала, что мне придется с этим бороться. Это возможно, только когда вовлеченные люди понимают, что делают чистое и честное дело.  Мы сами производим, мы сами это едим и кормим своих детей. Мы хотим отдавать это дальше.

Мне понадобилось 3 года, чтобы люди осознали ответственность продавца перед покупателем, осознали необходимость проявления заботы о покупателе – элементарно, то, что нельзя этикетку наклеить вверх ногами.

Сейчас мне очень нравится наблюдать, как все бегут на работу. Вы понимаете, каждому из сотрудников до работы не больше 50 метров, но они так боятся опоздать! И вовсе не потому, что какие-то штрафы могут быть – у нас такого нет вообще. Не опоздать, чтобы не пропустить новости, события, известия из города. То есть работа перестала быть просто зарабатыванием. Люди стали понимать, что мы это делаем, чтобы всем нам лучше было жить. В глазах появилась надежда – в свои собственные силы.

Теперь уже нет никакой истории про «доживать свой век», наши бабушки живут полной жизнью!

О зарплате как фундаменте будущего

В прошлом году наш оборот составил порядка 12 миллионов рублей.  Владельцы крупного бизнеса сейчас засмеются, но для нас, сделавших проект с нуля, это очень большой рост. Планка – каждый год удваивать оборот.

Посмотрите на зарплату глазами наших людей. Средняя зарплата у них 15 тысяч рублей. Пенсия – 8. Магазина нет. Раз в неделю приезжает автомобиль с продукцией. То есть закупаться можно 4 раза в месяц. Плюс – у всех натуральное хозяйство и нет арендной платы, как в городе. В принципе, и на 8 тысяч худо-бедно можно выживать. Поэтому, когда у тебя появляется зарплата в 15 тысяч рублей, со временем начинается история не про выживание: ты начинаешь мечтать и думать о будущем. Сейчас я это в наших людях отчетливо вижу.

В соседней деревне живет 580 человек. Мы понимаем, что трудоспособный ресурс есть, при росте и желании сил хватит. Вопрос в том, как настроить бизнес так, чтобы расти не экстенсивно, а эффективно.

Социальная ответственность бизнесмена

Когда мы перестали «доживать», мне как основателю бизнеса необходимо стало думать, как сделать условия еще лучше. Хочется создавать не просто рабочие места, а комфортную среду. Однажды благодаря спонсорам появилась в деревне детская площадка - событие, участвовать в котором вышли все. Люди благодарили: ведь за 30 лет они ни разу вместе не собирались. Мне сложно было поверить: 16 домов – и не собирались вместе! Отвечают: а повода не было.

Теперь я понимаю, что нужно делать новые места присутствия, где будут встречаться, объединяться, общаться. Изменения начинаются там, где люди начинают говорить друг с другом. Вот в истории с нашей детской площадкой – мы сразу стали думать, как бы место около нее облагородить, решили высадить сирень, раздали роли – кто ищет саженцы, кто высаживает, кто охраняет, кто звонит в милицию, если придут хулиганы из соседней деревни. Людям нужен толчок, а дальше они сами знают, что делать, особенно когда видят: твои старания не просто ради денег.

Мой самый большой совет – подумайте о людях, с которыми вы вместе работаете.

На что способна вера

Изначально бабушки в идею не верили. Они могли не верить в какие-то наши продукты. Сегодня все не так, ведь они видят результаты.

Мне хочется, чтобы в них укреплялось чувство локтя, чтобы усиливалась вера в то, что мы делаем. Например, на этот год одна из целей – начать возить туристов в деревню.  Это даже не заработка ради, а чтобы наши люди понимали, что они не одни. 

Я уже говорила и повторюсь, что в деревне много стереотипов. Один из них – извечная обида на город. Раньше деревня была кормилицей, а сегодня есть ощущение, что «городские» относятся к «деревенским» снисходительно. Мне очень хочется, чтобы люди в деревне пообщались с людьми из города, узнали новые слова, новости. В таком обмене энергией – большой смысл для каждого.

Про развитие и землянику

Однажды мне позвонил папа и дрожащим голосом сказал, что сейчас, в час ночи, ему привезли 300 банок земляники. Что это значит? Что ягоды сейчас же нужно будет обрабатывать, к утру они начнут киснуть. Папа такого не позволит. Вот так иногда приходится принудительно останавливать прием ягод и трав. Сил не хватает.

У нас с каждым годом увеличивается число занятых. Сборщиков ожидаем порядка сотни. В Москве нас только трое – сами делаем маркетинг, продажи, пиар. Наше мнение, что лучше растить штат в деревне, там нужнее, чем в Москве.

Краудфандинг и Россия

Дословно краудфандинг означает не что иное, как народное финансирование, «с миру по нитке». Сегодня существуют две известные большие платформы, где ты можешь запустить проект. Например: мне нужно сушильное оборудование стоимостью 150 тысяч рублей. Мы будем делать мед с ягодами. Я смогу дать работу стольким-то бабушкам. А вам взамен верну завтра, когда сделаю натуральный мед.

Вот так, собственно, и мы запустили первый краудфандинг. Сознаюсь, что сперва по неопытности ошибочно воспринимала его исключительно как способ сбора денег. Сегодня после четырех краудфандингов отчетливо понимаю, что это не про деньги вообще. Народное финансирование – мощнейший инструмент пиара и маркетинга.  То есть таким способом ты приобретаешь возможность рассказать свою историю – конечно, если история честная.

Вот у нас. Деревня с населением менее 50 человек. Таких по России больше 80 тысяч. Проблема очень явная и многим известная. Поэтому многие могут остановиться и послушать. Государству резона развивать такие населенные пункты нет – экономической выгоды не будет, так как даже молодое поколение оттуда уехало, и вложенные инвестиции не вернутся. Их рациональное зерно понятно. Но мы сами можем что-то сделать. 

Сегодня, оглядываясь, я понимаю, как еще 3 года назад было тяжело. Но многое было не зря. Да, мы не смогли остановить закрытие магазина. Но мы сделали производство в деревне. И недавно папа позвонил и рассказал, что к нам приехала машина флюорографии. Вы можете себе представить такое в деревне, о которой мало кто слышал, где нет поликлиники, школы и детсада? Но люди работают на производстве, а значит, должны обследоваться. Так я еще раз утвердилась в своей уверенности, что, если упорно стараться, тебя начнут замечать.

Краудфандинг и будущее

Что сказать: деньги, которые мы благодаря краудфандингу собрали, далеко не все, что нужно было вложить. Я очень благодарна полученной возможности, но расслабиться не пришлось. Это лишь часть того, что реально вложено в проект. Условно, тебе необходимо для коробки цеха миллион триста тысяч, а собрано 500 тысяч, что тоже немало. Но надо думать дальше, надо же зарабатывать. То есть краудфандинг поможет, но, если ты не додумал то, что за его рамками, дело не пойдет. Он может стать одной ногой. Но не обеими.

Социальное предпринимательство – это тоже бизнес

Социальное предпринимательство – это, в первую очередь, именно предпринимательство. Ты все время думаешь о деньгах и о том, как их зарабатывать. Если не делать этого, любая твоя социальная миссия без денег умрет. Нельзя сидеть и думать, что завтра на тебя рекой польются гранты и меры поддержки. Деньги можно зарабатывать бизнес-инструментами. Главное понять, как.

О конкуренции

Иногда ко мне приходят за советами, как сделать «так же, как у вас». Я рада помогать, огорчает фактор, что люди не хотят повторять наш опыт, они просто хотят продать поскорее. Без социальной миссии.

В частности, для этого я много езжу по стране и рассказываю, мотивирую – подняться и производить свое.

Если завтра ко мне из деревни приедет человек и попросит научить, я абсолютно без страха расскажу все, что знаю.  И не буду переживать, что станет одним конкурентом больше. Логика нашего предпринимательства в том, что, услышав чью-то идею, другие произведут 30 аналогичных продуктов. Что уж тут поделать. Я расцениваю это как показатель – я делаю хорошее дело, выходит. Значит, моя задача не остановиться – и развиваться дальше. Бороться с этим бесполезно, значит, надо помогать.

О связи поколений

Вот мое поколение и поколение моего папы – люди 50+. Если понаблюдать за методами продажи, которыми пользуется старшее поколение, очевидно, что так уже не продашь той аудитории, которую считаешь своей. Нужны более современные методы. И их знает молодежь.

А мой папа умеет производить как надо и замечать порой то, чего я не замечу.

Я много езжу по стране: кто-то печет, кто-то валенки делает. Очень многие умеют производить, но не умеют упаковать и продать. Этому надо учиться, но в таких маленьких организациях скорее всего не станут вкладывать деньги в консалтинг. Лучше добавят в производство. Но это мне очевидно, что каким бы вкусным ни стал продукт, без маркетинга его не реализуешь, никто о нем не узнает.

Чтобы в сельском хозяйстве сделать успешный проект, необходимо, чтобы над ним трудились несколько поколений, и каждый делал то, что лучшим образом умеет. Мой уверенный вывод в том, что живы мы благодаря связи поколений, благодаря тому, что семья вместе.

Напутствие

В регионах многие сидят и чего-то ждут. Часто слышу: вы такая маленькая, а такая смелая. Отвечаю: вот вам кто мешает взять и попробовать?

Вопрос в нашей ментальности. Все ждут сильного лидера, который придет и покажет светлый путь в будущее. Меня такой подход всегда смущает. Каждый из нас может, способен. Надо найти силы, финансы и смелость, а потом пойти и делать.

Само ничего не появится. Когда меня просят дать напутствие предпринимателям, говорю: вставайте с дивана и идите – в любую сторону. Это уже будет дело.

Социальное предпринимательство за рубежом

Статистика зарубежного социального предпринимательства жестокая по отношению к нам. Иногда я смотрю на их показатели и хочу плакать. В Германии процент социального предпринимательства занимает целый кусок рынка. Я, конечно, понимаю, что все это рано или поздно придет и к нам. Вопрос, в каком горизонте: 5 или 20 лет.

У нас иная закалка. Она же может быть и плюсом. Если ты создаешь свой маленький бизнес, то не рассчитываешь ни на кого. Значит, как только мы все же встанем с дивана и пойдем решать какие-то социальные проблемы, у нас появится рынок социального предпринимательства. 

Моя убежденность – что об этом надо постоянно и много говорить. Таких проектов по России уже немало, надо разглядеть. Иногда начинаешь выявлять, а кто-то уже и 3, и 5 лет такое делает. И обороты больше. Если больше рассказывать, смелее люди начнут заявлять о себе. Появится повестка дня – начнутся изменения. 

Главное отличие социального предпринимательства

Мы основали бизнес для решения конкретной проблемы. Не просто чтобы зарабатывать. По идее мне проще было арендовать площадь в Подмосковье, чтобы сбывать наш нереализованный мед, нанять тут низкоквалифицированный персонал, без затрат на логистику, и гнать продукт. Но мне изначально было ясно, что, чем честнее и прозрачнее производство, тем больше у него плюсов в долгосрочной перспективе. 

Кайф социального предпринимательства в том, что каждый день наполнен смыслом. Это дверь, однажды войдя в которую, не пойдешь обратно, ведь ты понимаешь, что у бизнеса есть ценность. И еще я понимаю, что уже сдвинула махину с места: деревня и моя семья теперь всегда приложат усилия, чтобы в случае чего дело продолжалось.

Кейсы социального предпринимательства

Если хотите посмотреть на реальные примеры людей, которые неравнодушны и имеют свой опыт в сфере социального предпринимательства, отправляйтесь на Impact Hub Moscow. По сути, это единственная в России площадка, коворкинг социальных предпринимателей, где на мир смотрят другими глазами. Приходя туда, я вижу, что это будущие акторы изменений.

Еще кейсы, которые я всегда рекомендую: Charity Shop Даши Алексеевой – сеть благотворительных магазинов в Москве, а также проект Ильи Чеха, который на 3D-принтере с командой создает функциональные протезы для детей. Благодаря ребятам у многих детей в России появились протезы, которые дают возможность реально жить и чувствовать себя суперменами. С такими людьми у нас есть будущее.  

Будущее страны

Сегодня я наблюдаю запрос у общества, что очень многие вещи морально устарели. Например, устарело существующее восприятие людей с особенностями. Я знаю человека, который занимается настоящим ребрендингом инвалидности. Это Янина Урусова, она абсолютная женщина, которая, например, сделала модный показ для людей с ограниченными возможностями на Mercedes Fashion Week. И у нас много сфер, которые требуют вот такого ребрендинга. Я вижу эту потребность в обществе.

Мы тоже над своим проектом работаем и показываем старость не грустящей на скамейке. Мы представляем ее как новую жизнь. И вообще не как старость, а как зрелость. Вот моя бабушка в 84 по-новому жить начала.

И я мечтаю, что такого в России будет все больше.